№57, Рав Даниэль Манн

Когда неделание превращается в обязанность?

Рав Даниэль МАНН Раввин института «Эрец Хемда» Перевод Гавриэля Фельдмана 

Вопрос: Человек решил принять на себя устрожение и теперь воздерживается от совершения определенных действий. При этом словесный обет («недер») он не давал. С какого момента принятое решение обязывает его? Когда речь идет об активном действии, то повторенное трижды действие приводит к возникновению обязанности продолжать поступать так же. А как это работает в случае с невыполнением действия? 

Ответ: Вы задали очень интересный вопрос, но я хотел бы этот вопрос еще более усилить. У нас есть источники, в которых говорится о том, что обычай действовать тем или иным образом выявить легче, чем обычай воздерживаться от чего-то. Талмуд («Псахим» 55а) обсуждает вопрос об отказе человека что-то делать по религиозным причинам в присутствии других людей, которые считают что это делать разрешено: не является ли такое поведение проявлением гордыни с его стороны? Ответ не столь очевиден. В Талмуде сказано, что если тот, кто придерживается обычая не работать Девятого Ава, ведет себя в соответствии с данным обычаем в присутствии тех кто работает, никто из очевидцев не примет это на свой счет: все они решат, что он не работает просто потому, что так случилось. Наверное, у него просто нет работы в данный момент. Аналогичным образом, когда кто-нибудь отказывается, например, от того, чтобы съесть определенную еду по соображениям кашрута, его «не делание» — то, что человек воздерживается от еды — не выглядит как ясная, четко определяемая и поддающаяся исчислению практика религиозной жизни. Далеко не каждый с легкостью вспомнит три случая, когда он что-то сознательно не делал.

Сказанное выше является предметом дискуссии. Существует подход, согласно которому люди могут принимать на себя обязательства воздерживаться от выполнения каких-то действий, и это расширяет концепцию обета («Недарим» 15a). И похоже, что речь идет о постановлении мудрецов (так считают Тосафот), хотя значительное число авторитетов придерживается мнения что это закон Торы (см. «Коль Нидрей» 72.5).

Вы упоминаете трехкратное повторение, но это, возможо, не более чем распространенная ошибка. Классические ришоним и «Шулхан Арух» («Йорэ Деа» 214.1) нигде не пишут о том, что трехкратное повторение действия обязывает и дальше придерживаться данной практики. Тем не менее, «три раза» фигурируют в тексте «Атарат недарим» («Освобождения от обетов»), и многие ахароним тоже упоминают трехкратное повторение. Это очевидное противоречие разрешается следующим образом: если человек подразумевает что данная практика его обязывает, то она обяжет и после первого раза. А если у него не было четкого намерения сделать такое поведение постоянным, тогда три повторения закрепляют эту практику как норму, и таким образом она станет обязывающей автоматически («Шулхан Арух а-Рав», «Орах Хаим» 468.17; «Каф а-Хаим», «Орах Хаим» 417.25).

Теперь перейдем к Вашему вопросу: как невыполнение действия (трехкратное или однократное) превращается в обязательство, принятое на себя человеком? Я не нашел обсуждения этого вопроса там, где оно, предположительно, должно было быть. И нужно понять, что означает в данном случае отсутствие источников (см.

«Living the Halachic Process» ч.V гл.1). По всей видимости, если человек воздерживается от чего-то по религиозным соображениям, то не нужно выполнять какие-то специальные требования чтобы его поведение приобрело алахическую значимость. Давайте исходить из того, что обет это вопрос отношений между человеком и Всевышним. Поскольку алаха расширяет границы обета, говоря что он возникает даже если его принятие не было проговорено человеком вслух, то не требуется чтобы другим людям тоже было ясно и понятно о чем думал человек, принявший на себя обет. Поэтому если кто-то находился в ситуации когда он мог совершить действие Х, но не стал это делать по религиоз- ным соображениям, то в нашем контексте это эквивалентно фактическому исполнению заповеди. Та же идея лежит в основе соблюдения запретительных заповедей в целом. Каждый миг, что человек не грешит — это еще не исполнение заповеди удерживаться от греха, за которое человек удостаивается награды, а нейтральное поведение. Тем не менее, если он подвергся искушению преступить закон (например, съесть некашерную еду или куда-то поехать в Шабат), но он устоял и не стал этого делать, потому что так требует заповедь, то он будет вознагражден («Кидушин» 39б). В таком случае выходящий за рамки требований закона отказ от того, что хочется, создает обет.

Несколько сложнее другой момент. Иногда человек отказывается что-то делать не потому, что он принял осознанное решение отказаться, а потому что он подумал: «а почему бы и нет?» Допустим, он приходит в магазин, а там продается и молоко «халав Исраэль»и «обычное молоко»2, и в этой ситуации он намеренно выбирает «халав Исраэль». И если он подумает про себя в этот момент, что впредь будет покупать только «халав Исраэль», это обяжет его. Но если потом он окажется в другом месте, где есть только «обычное молоко», то он ведь может купить и его. Означает ли его мысль, что он действительно отказался от чего-то? Поскольку здесь трудно определить границу, то очевидно, что должна быть разница между тремя активными действиями и тремя случаями отказа что-то сделать, которые не всегда свидетельствуют о дальнейших планах человека.

Молоко и любые продукты с содержанием молока, произведенные под наблюдением еврея.

«Халав стам» — молоко и молочные продукты с кашерным составом, производство которых не контролировалось евреем. Некоторые раввины разрешают употреблять такое молоко в диаспоре, полагаясь на высокие стандарты и строгость государственного регулирования производства продуктов питания, которые должны исключить попадание некашерных ингредиентов в продукт.

Поделиться: